Мир бокса

Дмитрий Бивол о поединке с Салливаном Баррерой

Чемпион мира в полутяжелом весе по версии WBA Дмитрий Бивол о своих впечатлениях от победного поединка 3 марта в Нью-Йорке против обязательного претендента Салливана Барреры.

— Рассечение и гематома сильно мешали вести бой? И опасные движения головой со стороны кубинца сильно беспокоили?
— Рассечение, немного да, заставляло задуматься, что нельзя сильно допускать удары с этой стороны, даже по перчаткам. И приходилось где-то двигаться назад больше, экономить силы. И насчет опасных движений головой, я бы не сказал, что всегда он действовал опасно, где-то я, на самом деле, целенаправленно сближался, дабы не дать большого разгона его удару. И делал я это неправильно — вот надо чуть над этим поработать. Когда в спаррингах это делал — там был шлем, а здесь шлема не было.

— В середине боя возникло ощущение, что вы устали? Это правда или вы решили беречь силы?
— Я не то чтобы устал, это как раз таки тот момент, когда и рассечение уже заставляло задуматься, и то, что можно уже экономить силы, необязательно все впустую делать, лишние движения какие-то. Можно было более экономно работать, в принципе, что я и делал. Может быть это и выглядело, будто я двигаюсь назад и не работаю, но, на самом деле, работа была большая. Когда я двигался назад, я не просто пассивничал.

— Салливан Баррера действовал так, как вы ожидали или сумел удивить?
— В основном, он действовал так, как я от него ожидал. Он прессинговал, что он умеет делать хорошо. Он бил джебы — у него хороший джеб. И правый боковой он бил, и в корпус часто справа целил. В принципе, все, что я от него ожидал, он делал. 

— Баррера выглядел медленее, но вам не удавалось плотно попасть до двенадцатого раунда, это заслуга соперника?
— Ну, конечно, да, его заслуга тоже присутствует. Я думаю, он смотрел мои бои, и он понимал, какие удары я наношу, где ожидать эти удары, с какой стороны. Он левый боковой мой хорошо ловил на защиту. Да, он был медленнее, я от него этого ожидал, но, тем не менее, он хоть медленный, он действует в нужное время, и создает неудобство своими ударами. 

— Обязательная защита титула проведена, сейчас вы можете выбрать соперника для следующего боя, кого бы хотели увидеть в противоположном углу ринга?
— Я не знаю, посмотрим, что команда предложит. На самом деле, это все так и происходит — спрашивают, а не хочешь ли ты с этим соперником боксировать? — я говорю, да, хочу. Хорошо, надо работать в этом направлении. 


— Если ли какие-то предложения от НВО по поводу следующего боя?
— Пока ничего нет, бой только закончился. Я вот только пришел в гостиницу, пока мы ни с кем о чем-то не разговаривали.

— Сейчас неизбежно начнутся разговоры о объединительном бое, вы чувствуете себя готовым к ним или следует еще накопить опыта перед ними?
— В принципе, я всегда готов боксировать с лучшими, и посмотрим, как это все сложится. Не всегда получается организовать тот бой, который мы хотим. Посмотрим, что будет дальше.

— Что вы делаете после боя: звоните близким, обсуждаете бой с командой или сразу ложитесь спать?
— Отвечаю на сообщения, потому что мне очень много сообщений пришло — всем говорю «спасибо!» — за поддержку, за поздравления. Покушал, отдыхать надо.

— Вы говорили, что отдыхаете две недели после боя, чем вы в это время занимаетесь?
— На самом деле, не всегда я две недели отдыхаю, я могу и три и четыре отдыхать, но в среднем где-то две недели пассивного отдыха. Конечно, я это время провожу с семьей, стараюсь. Но порой бывают какие-то дела, бытовые, когда ты уезжаешь от дома на два месяца,  — очень много всяких дел накапливается, именно бытовых. «Разгребаешь» их, и стараешься больше времени с семьей проводить.